дым с пепелищ разъедает тебе глаза, и из-за слез здесь совсем ни черта не видно.
самое время ударить по тормозам и на мгновенье прикинуться безобидным.

человеческое лицо, душа в клочья, у тебя что ни фраза — то сломанный позвоночник,
а глаза ледяные, волчьи, объясни же, чего ты хочешь?

Она гуляет размытой тенью, не узнаёт
Никого будто это мир сновидений, вокруг неё.
Смотрит в лица, как листает страницы,
Печально приветливый взгляд.
Словно пьёт и не может напиться.
Она входит в свой замок сквозь белый экран.
Она как серая пыль в паутине звезд,
Ее сердце гранит с кристаллами льда,
Ее пальцы, как бритвы, массируют плоть.
Ее корона из ртути, бриллианты из слез,
Ее плач - это кровь,
Ее смех - это стон,
Она поет свои песни под ветер и дождь,
Она красива, как день,
Она слепа как ночь.

за суровый нрав, за дурную кровь, что не ищешь уютный кров, не качаешь прав, что не делишь на "болен"/"здрав" - одинаково выбрасываешь, поиграв.

Давай же кинем кубики опять, и будет все теперь совсем иначе,
И, наконец, нам выпадет удача, или не нужно будет умирать.

С ПЕРВЫМ ДОЖДЕМ НАЧИНАЮТ НЫТЬ СТАРЫЕ РАНЫ,
С ПЕРВЫМ ДОЖДЕМ СТЕРВА-ПАМЯТЬ НАС ТЯНЕТ КО ДНУ.
МЫ ЕЩЕ ЖИВЫ, ПРИЯТЕЛЬ - НЕ ПРАВДА ЛИ, СТРАННО?
А ВО ДВОРЕ НАШИ ДЕТИ ИГРАЮТ В ВОЙНУ.
С ПЕРВЫМ ДОЖДЕМ ЗАПАХ МОКРОЙ ЗЕМЛИ НАМ НАПОМНИТ
ВСЕ, ЧТО ПОРОЮ ДО БОЛИ МЕЧТАЕШЬ ЗАБЫТЬ.
ЛИЦА, ДОМА, ГОРОДА... И КРОВЬ НА ЛАДОНЯХ.
ХОЧЕТСЯ ПИТЬ.
ГАСНУТ ОГНИ, ФОНАРИ ОТРАЖАЮТСЯ В ЛУЖАХ.
СЕРДЦЕ РАЗНЫЛОСЬ. ГОРОД ОТХОДИТ КО СНУ.

— я хожу по комнатам мертвых, по улицам мертвых, городам мертвых — людей без глаз, без голов;
людей с фабричными чувствами и стандартными реакциями;
людей с газетными мозгами, телевизионными душами и школьными идеалами. [q]

Что ты носишь внутри? То ли ад, то ли карцер,
Запах йода и боль в переломанных пальцах
Может, все-таки будут кому-то уроком.
Алый парус...
Лечить инсулиновым шоком.
© Айс Детрейн

В дырявых душах так давно сквозняк и ветер,
Как в этой кухне с этой трещиной в стекле.
Я ничего не жду, не чувствую, не верю,
Только себе, только тебе.

это выдумки. время ни капли не лечит
и никто не проникся ненужным "люблю".

н и к о г д а не иди человеку навстречу,
если он, ухмыляясь, готовит петлю.

Это сильнее боли. Мой худший страх -
видеть ее ладони
в твоих руках. (с) Кукла Саша

Она смотрит, а в глазах
Тёмный свет грязных луж
Она дышит, а из лёгких
Слышен шёпот сотен душ
Её сердце набатом
Отсчитывает время
Душа её – тайна,
Тянущая бремя.
Знакома она с Богами,
Она старше планеты.
Её всегда называли
Воплощением тени
Сотни раз её звали,
Умоляя помочь.
Тысячу её гнали
…Прочь

Кровь моя смеётся долгу вопреки,
Дух мой птицей в клетке мечется тревожно:
Знали мы, что Юг и Север не свести -
Но Излом не знает слов "нельзя" и "можно".
И я надеюсь, веру в сердце храня,
В один из длинных и стеклянно-звонких дней
Прийти туда, где Вы дождетесь меня,
Мой враг, что лучше самых преданных друзей!
Мне так дорог злой огонь безумных глаз;
Срок придет - и мы все своё получим,
Только помните - я счастлив встретить Вас,
Враг мой, Бешеный - друг мой неразлучный...©

Ты бежишь, примеряя чужие лица,
Как волчонок, затравленный злыми псами.
Ты хотела быть сильной, большой волчицей,
Так учись понемногу владеть клыками.

я теперь без труда грусть меняю на смех,
я теперь не держу проходящее мимо:
ты просил меня стать самой сильной из всех -
так любуйся, насколько я неуязвима!

я теперь не сижу в тишине гробовой,
не впадаю в тоску, не впадаю в немилость:
ты просил меня брать все от жизни с лихвой -
так смотри же, как много во мне накопилось!

но, что лучше всего: я умею любить -
так умею любить, что другим и не снилось!

ты учил меня лгать и учил меня жить -
так гордись наконец: я всему научилась!

Эта девочка может ломать, поджигать, крушить,
созидать же удел настоящих почтенных дам.
Эта девочка может смеяться, не может жить.
Не умеет. Как ты не умеешь знать счёт деньгам.

Эта девочка редко и так невпопад молчит.
Она любит немалую громкость и мягкий рок.
Её голос насмешлив и, кажется, нарочит.
Эта девочка смотрит картинки в журнале Vogue.

Этой девочке нравится дым. Он похож на вальс,
а она не умеет причудливо танцевать.
Этой девочке ближе любое под грифом "ice",
чем от летнего зноя расслабиться и зевать.

Эта девочка любит смотреть по ночам кино
в идеале [зачем-то] о жизни больниц/врачей.
Трудовой и дипломами явно не сочтено,
что захочется девочке медико-эпопей.

Эта девочка носит на правой руке часы
и готовит по странным рецептам по вечерам.
Эта девочка с криком бежит от любой осы
и построила не меньше тысячи диаграмм.

Этой девочке стали друзьями Саган и Киз.
За страницами ей - как за самой большой стеной.
Эта девочка - не дорисованный блиц-эскиз,
а художник устроил себе долгий выходной.

Эта девочка - здравствуйте, ссадины/синяки.
Ей на ровном асфальте упасть, как тебе - вздохнуть.
Эта девочка - ландыши, ирисы, васильки.
Эта девочка - лиш
ь бы уехать куда-нибудь.

Эта девочка - призрак бульваров и площадей.
Ты не знаешь, о ком я? И незачем, видно, знать.
Этой девочке больше не место среди людей.
Этой девочке надо бы кем-то взрослее стать.

Лёша Самолётова

в каждом молчании покоится свой крик,
в каждом из нас задыхается свой бог.
мы спотыкались о чей-то чужой слог
и становились героями книг.

резали небо осколками звезд,
кутали город в избитый дождем плед.
нас соединял один общий рассвет
и разделяли десятки седых верст.

но расстояние теряет любой смысл.
нас ограничили рамками стен,
мы убегали, оставив взамен
тиканье стрелок и чистый пустой лист.

вдруг замирали на стыке времен,
щупая пальцами мир, что вокруг.
мы забирали луну и тепло рук,
не оставляя следов и имен,

после искали новый маршрут,
где вечность становится частью пути.
[ если однажды устанешь идти
помни, тебя здесь по-прежнему ждут ]

каждый из нас создает себе свой ад.
в каждом из нас задыхается свой бог.

нас разделяли сосуды дорог
и соединял один общий закат.

(с) Море Внутри Мк

корица'
жаль, но никто здесь, похоже, тебя не помнит.
ты для них просто облако звездной пыли.
шаг. ты становишься тенью на стыке комнат.
шаг. ты становишься эхом в пустой квартире

и разбиваешься нотою о безмолвный
прямоугольник окна, не достигнув крыши.
шаг. ты лишь свет маяка на дрожащих волнах.
шаг. ты лишь голос, который никто не слышит.

странно, куда пропадала твоя усталость
каждую ночь, когда небо взрывало луны,
кинув их на провода, и тогда казалось,
словно во тьме ветер водит рукой по струнам

и превращается в музыку моря в шлюпке.
чувствуешь, звуки практически ощутимы.
шаг. ты лишь скрежет помех в телефонной трубке.
шаг. ты - руины разрушенной Хиросимы.

что тебя держит? чей шепот тебя спасает?
слишком никчемного, чтобы считать потерей.
шаг. ты - застрявшая косточка в горле мая.
шаг. ты - корабль, обреченный забыть про берег,

брошенный среди льдин. это, знаешь, сложно
верить в спасение от тех, кто тебя не помнит.
и ты, наверно, давно бы уже замерз, но
кто-то все время греет твои ладони.

© Море Внутри Мк

эта горечь, без которой вроде бы никуда,
потому что ты больше думаешь, чем живёшь;
это временно, хоть и кажется, что навсегда,
запомни, навсегда — в принципе — ложь.

говоришь о главном, плачешь о небольшом,
но согласись, это не больше, чем блажь;
завтра встретишь своё хорошо,
если сейчас его не предашь.

будто тебе действительно важен ответ,
будто действительно сможешь сойти с ума;
всё ослепительно просто: вот в тебе свет,
вот в тебе тьма.

тёплыми кольцами разворачиваясь внутри,
трётся в тебе небывалое, ты ведь ему тесна;
значит, только и делай, что будь, смотри,
слушай,
запоминай.

8.5.14.